Акустический лес — интервью

Стас, привет! Почему «Акустический лес«? Это просто красивое словосочетание или есть глубинный смысл?

Привет! Никакого глубинного смысла. «Акустический лес» — первая песня, которую я написал в начале 90-х, попытка поиграть в поэзию. Собственно, всё. А то, что это переросло в название группы — да просто красивое и непонятное словосочетание.

Артисты всё чаще сталкиваются со своими двойниками по названию. Как бы отреагировал на то, если бы в каком-нибудь городе появился ещё один «Акустический лес»?

Как-то в интернете случайно наткнулся на информацию, что в Перми, оказывается, проходил одноимённый музыкальный фестиваль. Тогда удивился. Насколько знаю, это была разовая акция. А вот если бы появились группы с аналогичным названием, то по меньшей мере счёл бы это большой глупостью. Думаю, такого никогда не будет.

Группа появилась в 1992 году, в постперестроечное время. Как ты думаешь, это сказалось на настроении, звучании, смысле твоего творчества?

Абсолютно никак не сказалось. Это было сумасшедшее, безбашенное время: когда открыли все трубы, хлынуло всё — и хорошее, и плохое. Когда тебе 17 лет — по барабану, что происходит в стране, в мире. Мы в тот момент совершенно не осознавали, что происходят какие-то глобальные перемены, которые коснутся меня, моих близких.

Известно, что интернет в Москве появился в 1990 году, а когда во Владимире ты впервые подключился к нему?

Во Владимире я ещё был офлайн. Со всемирной сетью познакомился уже в Москве в году, так, 2001-м.

Стаc Кондаков. Фото: Анна Ефимова.

Первая волна популярности «Акустического леса» начинается в начале 90-х, в этом помогают региональные СМИ — съёмки клипов, передач, областные фестивали и ротация на радиостанциях. Редкие рок-группы удостаиваются такого внимания. Это совпадение или хорошие знакомства?

Это и совпадение, и, конечно же, хорошие знакомства. Так получилось, что я официально работал руководителем ВИА «Акустический лес» при местном Доме культуры и у меня имелись определённые возможности: зал, свет и место для записи, а также контакты со СМИ. Во Владимире у меня был друг — Володя Курлов — оператор с ВГТРК, он меня познакомил с режиссёрами, продюсерами. Эти знакомства вызывали некоторое негодование коллег по цеху. Они говорили: «Вы не на том уровне, а вас уже по телевизору показывают». Сейчас это смешно смотрится, но раньше так было. «Не имей сто рублей, а имей сто друзей».

Как изменилось телевидение с тех лет?

Знаешь, как-то при встрече с известной телеведущей Туттой Ларсен, она мне сказала: «Вот мы в 90-х шли на телевидение, чтобы нести свои новые мысли, новую волну, новые идеи, чтобы перевернуть этот мир. Мы шли «в ящик» просто так, нам не нужны были деньги и слава, для нас было важно рассказать и показать людям новое». В этом мы с Таней похожи. Такими и остаёмся. Сейчас же телевизор, на мой взгляд, уже давно умер, радиостанции тоже покрываются мхом. Ну сколько можно «Поворот» крутить!?

В первом составе группы были профессиональные музыканты?

Нет. Я больше скажу, у меня не группа и не проект. Всех участников, которые прошли через группу, но больше не в составе, я всё ещё считаю её частью. Некоторых, к сожалению, и в живых нет. У нас никогда не было каких-то людей, которые играли за деньги. Все они мои друзья, а потом уже музыканты. Это моя семья, мои братья.

С чего начался твой музыкальный путь?

Так и начался. Это компания подростков, у которых не такой уж большой багаж фонотеки, слушали пресловутый русский рок: ДДТ, Алиса, Наутилус, Чайф. Вот с этим чемоданчиком мы и жили. Наслушавшись всего этого, нам захотелось попробовать что-то своё. Не умеешь играть на гитаре — научишься, не умеешь играть на барабанах — научишься. Всё очень просто.

Повлияла ли зарубежная музыка на твоё творческое становление?

Конечно! Я балдел от «The Cure» и «U2», да и сейчас с удовольствием слушаю.

В 90-е музыкой занимались совсем не ради славы и богатства, нежели в современном мире. Раньше была идея, мечты, хотелось поделиться с миром тем, что есть внутри. Как тебе удаётся следовать этому годы спустя?

Для меня ничего не поменялось, только волос стало меньше на голове. (Смеётся.) Каким я себя помню в 17 лет, и сейчас в 47 — всё то же самое. Единственное — ты более осознанно живёшь с внешним миром. Видишь, что происходит, сознательно, иногда бессознательно. Потом переносишь это в песни.

Акустический Лес — Тишина за Рогожской заставой, Дом в котором я живу

В 1997 году ты поступаешь в Московский государственный институт культуры. На кого ты учился, легко ли тебе давался этот процесс?

Сначала я окончил Владимирский авиамеханический техникум, затем поступил во Владимирский политехнический университет. Правда, только там я уже понял, что инженером никогда не стану. Работая в администрации Радужного методистом в отделе культуры, понял, что вот оно, моё. Я очень легко поступил в Московский государственный институт культуры и искусств. По сути, мне не нужно было ничего учить: режиссура, сценическое движение, культура речи и деловая риторика — всё это давалось так легко и непринуждённо, что я реально получал огромнейшее удовольствие от учёбы в университете. Можно сказать, что больше почерпнул знаний не от учёбы, а от общения с такими же, как и я. Параллельно со мной в группе учился Лёша Глызин, вместе получали диплом на кафедре. Кафедра социальной-культурной деятельности, специальность «Социальная педагогика».

Насколько пригодилось образование на практике?

Пригодилось и продолжает пригождаться во всём и везде! И в работе, и в жизни, и в музыке.

Второй ваш альбом называется «Миру мир и рок-н-ролл» (1996 г.), по стилистике отличается от всего твоего творчества. По мне, отличная работа с настроением рок-н-ролла и блюза. Как произошла такая смена стиля, с чем она связана? Смысл, вложенный в то время в альбом, приобрёл иной оттенок в текущих реалиях?

То, что происходило в период полураспада до нулевых — это был поиск себя, копипаст нашего русского рока — по тексту и музыке слышно. В то время была очередная волна русского рока с западным уклоном. Появились Сплин, Би-2, Земфира, Мумий Тролль, компьютерные технологии. Стало больше возможностей в какой-то степени реализовывать себя и экспериментировать со звуком. Поэтому после 2000-х всё пошло совершенно по-другому.

Что касается названия альбома — не нужно путать здоровый пацифизм с тем, что некоторые люди прикрываются пацификом, крича при этом «миру мир». Любой нормальный человек за мир. Покажите мне человека, который за войну. В те времена об этом даже и не думалось, когда тебе двадцать лет: девчонки, папиросы, романтика, вся жизнь впереди — ты просто счастлив здесь и сейчас. Не нужно искать что-то между строк.

В 2001 году «Акустический лес» переезжает полным составом в Москву. Насколько я понимаю, вы жили достаточно скромно в тесной подмосковной квартире. Что вы хотели получить от переезда?

Будучи студентом третьего курса Московского университета, жил в общежитии. У некоторых моих иногородних сокурсников была сверхзадача закрепиться в Москве любыми возможными способами, я же себе такие цели не ставил. Во-первых, Москва и так рядом, во-вторых, у меня жена и дочка. Потом случилась личная трагедия и распался мой первый брак. Я уехал один, нашёл работу в детском центре по организации праздников. Можно сказать, по специальности. Снял комнату в подмосковном Королёве. Наш гитарист Сашка Денисов оканчивал Владимирское училище культуры, и я его пригласил на подработку. Он как приехал, так и остался. Все остальные посмотрели на нас и тоже приняли решение переехать.

Наша двухкомнатная квартира в Королёве стала для нас и студией, и репетиционной, и крышей над головой. Вспоминать то время весело, но, с другой стороны, сейчас бы я такой подвиг вряд ли повторил. Жили друг у друга на ушах, никакого личного пространства, постепенно у каждого налаживалась личная жизнь. Потом все благополучно разъехались по своим норкам. Но это был самый плодотворный период, потому что мы, не прекращая, записывали новые песни. В Москве открывалось огромное количество клубов, в неделю мы играли два концерта, даже не успевали репетировать. Эта движуха нас захлестнула в тот период, потом выкинула, чтобы отдышаться, и начался новый этап в жизни.

Следующей ступенью развития группы стал контракт с рекорд-компанией «Roff Music». В контрактах прописаны жёсткие условия, а зачастую просто кабальные. Как было в вашем случае? Что дало сотрудничество?

У нас не было никаких кабальных вещей, была передача авторских смежных прав и всё. Они делали с альбомом, что считали нужным, всё остальное, что мы считали нужным. Они помогли нам с ротацией на радиостанциях — это региональные рассылки. Ну и вообще приятно, скажем, ты идёшь по Старому Арбату, а в фирменном магазине «Союз» на букву «А» лежит наша пластинка. Конечно же, это было круто. Первая официальная, со штрих-кодом, голографическими наклейками, не просто самиздат на принтере, а самая настоящая пластинка.

Есть ли статистика, сколько концертов дала группа «Акустический лес» за время своего существования?

Не, такой статистики нет. Может, три сотни, может пять. (Смеётся). Я не знаю.

Имея такой опыт выступлений, как насчёт волнения?

Волнение есть, но оно совсем не то, которое было тридцать лет назад. Тогда боишься всего, у тебя трясутся коленки, мокрые ладони, медиатор из рук вылетает, ты забываешь слова. Сейчас волнение другое. В силу того, что у всех есть телефоны, камеры и так далее можно ляпнуть что-нибудь не то. Это же на раз-два разлетается, и я сталкивался с этим. Для обвинения нужны слова, для оправдания — страницы и тома. Приходится осознанно контролировать, что говоришь.

Если на концерте забываются слова песни, как выкручиваешься?

Да по-разному. Бывает, целый куплет играем без слов, потом начинаем по-новому. Бывает, два раза один и тот же куплет споём. Всякое случается. На то он и живой звук, в этом прелесть.

Круто отыгранный концерт — это какой для тебя лично?

С точки зрения сегодняшнего меня, качество звука на концерте, когда ты на сцене слышишь себя как на пластинке — уже пятьдесят процентов успеха, тогда получаешь удовольствие.

Ну и второе, конечно, когда чувствуешь, что в тебя влетает из зала, то обратно туда возвращаешь в квадрате. Вот такая математическая прогрессия.

Стаc Кондаков (Акустический лес)

Давно с тобой такое было?

Да нет. Две недели назад мы были в Питере, именно так с нами и произошло. Питерская публика она вообще своеобразная и очень сильно отличается от московской, владимирской. Холодная что ли, не знаю. Но тут всё вышло с точностью наоборот — выходишь в зал со сцены, а до тебя хотят дотронутся, говорят «СПАСИБО», и это, чёрт подери, приятно.

Как часто приходилось сталкиваться с некомпетентными звукорежиссёрами и убитым оборудованием?

В последнее время такого не наблюдаю.

Где вам больше нравится выступать: в небольших клубах или на фестивальных площадках?

Везде. Абсолютно разные ощущения. Стадионные ощущения у нас были на фестивале «Небо славян» или на стадионе перед разогревом у группы «Любэ». А клубные концерты, они как дома на кухне для своих. Все ощущения разные, но приятные. Если бы были неприятные, то зачем это всё нужно тогда!?

Многие клубы, к сожалению, закрыты. Какие клубы вспоминаешь с трепетом?

Очень скучаю по клубу «Матрица» на Варварке, рядом с гостиницей «Россия». После сноса гостиницы и реконструкции района, конечно, никакой «Матрицы» уже не стало. Классное место было в середине 2000-х. Нас там любили и всегда ждали.

Были длительные турне? Легко пережить их? Возможно, есть забавные истории?

Был у нас как-то тур Нижний-Рязань-Владимир, за неделю прокатились. Когда вернулись, я понял, что у меня вообще ничего не осталось. Я понимаю своих собратьев по цеху, которые уезжают на месяц, а то и не на один в туры. И когда уже в душе ничего не остаётся и физически не можешь работать — начинают искать допинг в чём-то. Что касается смешных случаев, по молодости это пиво, девчонки, рок-н-ролл (смеётся.), сейчас, конечно же, всё по-другому.

Расскажи про самый запоминающийся концерт в истории «Акустического леса».

Очень хорошо запомнился один случай. Нас пригласили в Подмосковный город Реутов на главную площадь города для выпускников школ, на большую сцену, заплатили заранее гонорар. Мы приезжаем, а нам звукорежиссёр говорит: «А живьём не получится сыграть. Давайте под минус». Мы начинаем судорожно искать этот минус. Кое-как нашли — подбегаем к звукорежиссёру, он отвечает: «Под минус тоже не получится, у нас ни один микрофон не работает». Поступает предложение сыграть под фонограмму, а фонограммы-то нет. И тогда наш басист Рома достаёт свой плеер как из фильма «Брат 2» и говорит: «ЕСТЬ!». И самое интересное, прям с этого плеера и запускали фонограмму, и между песнями был звук «пик». Это было очень смешно и стыдно одновременно. Но веселее всего, когда кто-то из зрителей, хлопая, кричал: «Би-2 давай!». Вот этой пластинки у нас не было. (Улыбается.)

Сколько альбомов записала группа? Какой из альбомов для вас самый-самый?

Всего семь альбомов и ещё несколько синглов. Мне сложно выделять какие-то вещи, каждая песня пережита лично. Это не придуманные истории, а очень личные. На каждом этапе они были свои. Есть переломный альбом «Межгород«, после него пошла совсем другая история группы.

Альбомы:

«Полу.Акустика» (2011), «Небо Барселоны» (2009), «Будем жить» (2005), «Московские окна» (2003), «Межгород» (2000), «Миру-мир и рок-н-ролл» (1996), «Продолжая любить» (1994).

Для одних процесс написания песен — это обязательно страдания, для других, наоборот — время безграничного счастья. А как в твоём случае?

Это совершенно непредсказуемая вещь. Не объясняется никем и ничем, я не знаю. Просто приходит и пишу.

Что самое важное в песне: слова, музыка, аранжировка?

Если уж, мы говорим, что мы типичные представители русского рока, то, безусловно, это текст. Делать рок-музыку, как это делают за океаном, у нас умеют разве что единицы. Слава Богу, хоть звук научились делать сами. А раньше ведь наши мэтры и не только сводить и мастерить отдавали за границу. Что касается аранжировок, то возможностей сегодня масса — не нужно бежать на студию, достаточно иметь ноутбук с примитивными программами и экспериментировать. Мы в своё время этим наелись и сейчас снова пришли к тому, с чего начинали — достаточному минимуму, который необходим.

Не было ли такого, что сначала хотелось закачать на ноутбук все программы, все плагины, обложиться, так скажем, и только потом уже начать что-то колдовать?

У меня такого желания точно нет. Я вообще от этого далёк. Пусть этим занимаются другие, кто это дело любит и умеет. У нас этим болеет бас-гитарист.

Как происходит запись альбомов у вас: это какая-то определённая студия, звукорежиссёр?

Студия у нас своя. Наш бас-гитарист профессиональный звукорежиссёр, за долгое время он собрал свою студию. Всё происходит по-разному. Средства коммуникации позволяют записать мне песню дистанционно дома, прислать на студию. Собственно, альбом «Полу.Акустика» так и появился. Я планировал записать песни под гитару, а ребята наиграли остальное. Так и получился альбом. Сейчас мы пишем вместе, всё-таки будущий альбом будет очень серьёзным и концептуальным, соответствуя тому времени, которое у нас за окном. Очень нелегко и небыстро он пишется, некоторые песни на этапе окончания приходится выкидывать, потому как не вписываются в концепцию. Приходится идти на опережение, с прогнозами, что будет дальше. Поэтому всё непросто.

А когда планируется релиз альбома?

Вообще он был запланирован на 22-й год, но многое поменялось: некоторые люди сбежали, на кого была надежда, часть издательств не работает. Те же виниловые пластинки выпустить стало нелегко. К тридцатилетию группы хотел выпустить виниловую пластинку «Лучшее за 30 лет», снять клип, написать и издать книгу. Этим планам было не суждено свершиться в 22-м. Но уверен, что обязательно всё сделаю.

Получается, мировые проблемы и потрясения сильно сказываются на желании и возможностях заниматься любимым делом?

Мы все люди, живём в социуме. В современном мире недостаточно иметь свою собственную фабрику, многое завязано на контактах с другими.

Но будет 23-й год и всё сложится, я тебе этого желаю!

Обязательно!

В одном из своих интервью ты говорил, что шоу-бизнес в России находится в зачаточном состоянии, а как обстоят дела сейчас?

Да всё находится в таком же состоянии. Абсолютно ничего не поменялось. «Не имей сто рублей, а имей сто друзей» — это раз. А если у тебя есть ещё и сто тысяч рублей по сто раз, то вообще прекрасно. Многие люди, которых ты видишь по телевизору, слышишь по радио ежедневно, кажутся такими богатыми небожителями. Уверяю тебя, всё гораздо скромнее. И это шоу-бизнес. Шоу есть, а бизнеса нет. Либо наоборот, бизнес есть, шоу нет. Многие именитые музыканты в ковид были вынуждены продавать инструменты, на которые зарабатывали десятилетиями.

Есть какой-то ключ к успеху, когда и концерты один за другим, и шоу есть, и бизнес, и продавать ничего не приходится?

У кого-то, думаю, есть. Вот у них и нужно спросить.

Акустический Лес — Моя Любовь

Жизнь активно выступающего музыканта — это череда знакомств и общения. Расскажи про знакомство, которое перевернуло твою жизнь в духовном или музыкальном планах.

На стыке веков, когда появилась так называемая новая гитарная музыка, появилось «Наше радио». Когда лично познакомился с группой «Место встречи» или с группой «Зёрна», я смотрел на них огромными глазами. Вот тот звук, вот от чего бегут мурашки, как надо делать музыку, как надо выглядеть на сцене. После знакомства с ними начал менять свою музыку.

Группа «Акустический лес» отметила 30-летний юбилей. Это, конечно, впечатляет — за это время состав группы сильно менялся. Кто твои соратники? Насколько вы сыгрались? Поддерживаешь ли общение с прошлыми участниками?

Все они мои друзья в первую очередь. Ну как сильно менялся? С сегодняшним гитаристом Саней Денисовым и бас-гитаристом Ромой Бирюковым мы уже 25 лет вместе, даже больше. Да у нас одно время менялись барабанщики в силу различных обстоятельств. Появлялся новый барабанщик, но опять же не какой-то человек со стороны, а человек из нашей тусовки. С бывшими участниками так же поддерживаю отношения, общаюсь, они мои друзья и навечно в составе «Акустического леса».

Что изменилось в группе за эти годы. А что осталось неизменным?

Мы честно делаем своё дело и не пытаемся подстроиться под какую-либо ситуацию, особенно сейчас. Мы не молчим и открыто говорим, что нравится, а что нет, никогда не пытаемся с кем-то заигрывать. По сути ничего не поменялось.

Стас, подскажи, что для тебя музыка сейчас: работа или увлечение? Можно ли в нашей стране заработать музыкой на жизнь?

Увлечением нельзя назвать. Я называю музыку второй работой. До семи вечера я живу одной жизнью, после семи вечера — другой. Мой друг Олег Сакмаров (экс-музыкант «Аквариум», «Наутилус Помпилиус») как-то мне сказал: «Стас, ты живёшь неправильной жизнью, тебе надо 24 часа в сутки заниматься музыкой. Я всё для этого сделаю, уходи со всех своих работ, ты должен заниматься только музыкой». На что я ему ответил: «Олег, я знаю всю вашу подноготную, я не хочу жить в этом дурдоме 24 часа в сутки. Я пришёл к вам в 7, в 12 собрал гитару и убежал. У меня своя формула счастья».

Некоторое время назад мы переживали ковидные времена. Музыкальная индустрия была заморожена: ни концертов, ни гастролей, одним словом, изоляция. Как «Акустический лес» пережил этот этап?

В данном случае нам повезло, все участники группы являются специалистами в своей сфере, поэтому достаточно легко пережили. Для друзей-музыкантов, которые живут только музыкой, этот период, конечно, дался очень тяжело. Многим приходилось продавать инструменты и, нарушая закон, играть незаконные шабашки. Когда всё это закончилось, все выдохнули.

Хочется узнать о твоих музыкальных предпочтениях: любимые исполнители, что из последнего прослушанного тебе запомнилось, понравилось, может быть, что-то порекомендуешь к прослушиванию?

Ничего нового в музыке не происходит от слова совсем. И не вижу предпосылок, чтобы что-то могло произойти. Мы все играем музыку 20-го века. Радуют наши ветераны: Костя Кинчев, Серёжа Галанин. Они молодцы! Что касается западной музыки, то здесь я тоже консервативен и старомоден, слушаю «Pink Floyd», «The Cure» или «U2». Вот вышел новый альбом «Depeche Mode», я послушал — старый добрый «Depeche Mode».

Стаc Кондаков. Фото: Анна Ефимова.

В 2022 году, спустя 30 лет вы записываете хит «Дети рок-н-ролла» при участии таких мастодонтов как: Константин Кинчев («Алиса«), Сергей Галанин («СерьГа«), Сергей Чиграков («Чиж & Co«), Армен Григорян («Крематорий«) и Михаил Рябов («Mordor«). Получилось очень круто! Чья была идея и как она воплотилась: записывались отдельно, а потом сводили, или совместная запись на студии?

Всё очень просто! Когда я собрал подборку для винила «Лучшее за 30 лет», одна из этих песен была «Дети рок-н-ролла» 1994 года. Друзья послушали и предложили перезаписать. Мой хороший товарищ Миша Рябов из группы «Mordor» предложил позвать Галанина, Кинчева, поскольку был с ними достаточно близко знаком. Они легко согласились. Позже, опять же, с подачи Миши подтянулся Армен и Чиж, а в финале целый детский хор! Мы записывались с Галаниным и Рябовым вместе, а Кинчев, Григорян, Чиж — удалённо.

К юбилею группы у вас планируется выпуск книги и фильма. Кто авторы, режиссёры? Переплетаются ли они между собой?

Книга, можно сказать, уже дописана, она называется «От А. История от первого лица», эдакая довлатовская проза. Сейчас ищу хорошего корректора и редактора. Посторонним людям это будет вряд ли интересно. В первую очередь, будет интересно тем, кто в книжке, тем, кто интересуется 90-ми, ну и кто был рядом в тусовке. Книга будет заканчиваться сегодняшним временем. Касаемо фильма, то это идея с моим другом Саней Семеновичем, он же Семён. Мы думаем назвать фильм также — «Дети рок-н-ролла». Планируем взять интервью у всех людей, связанных с «Акустическим лесом». Тот же Шайба (Андрей Агеенков, группа «Диплодоки», город Владимир), он же ветеран владимирского панка и всё помнит. Уже начали снимать. Много материала было отснято в Радуге, у друзей во Владимире. Тут больше всё упирается в реализацию. На текущий момент компания Adobe отсутствует в России и лицензии закончились, теперь ноутбук у меня не работает ни с графикой, ни с видео. Я хотел что-то изначально смонтировать, но чисто физически ничего не могу сделать. Эта идея висит в воздухе, поэтому взяли паузу. После решения всех технических проблем заново приступим к фильму.

В каких форматах планируешь выпустить книгу?

Конечно, в печатном, в твёрдом переплёте, с фотографиями. Электронная версия, разумеется, тоже будет.

Интересуешься ли книгами, фильмами на музыкальную тематику?

В последнее время прям это стало модно! И книги, и даже фильмы. Начали с Цоя, продолжили Горшком. Планируют снять про Летова. Что сказать, мне интересно. Читаю, смотрю.

30 лет рок-н-ролла — это фантастика! Как удаётся совмещать жизнь взрослых солидных мужчин и рок-н-рольщиков?

Тяжело. Раньше мы приходили как на пьянку с гитарой, а сейчас всё по-другому. У всех дети, у всех много разных забот и с каждым годом всё меньше и меньше времени. Это становится реально тяжело. Одно время на репетицию — только свистни, сейчас же в чате WhatsApp плюс, плюс, плюс, один в командировку, на завтра — плюс, плюс, плюс, у кого-то ребёнок заболел. С годами труднее собраться.

В твоих песнях можно встретить названия разных городов, а какой город твой любимый?

Я родился на Вятке, но детство, юность и молодость прожил в Радужном. С 1997 года я в Москве. Думаю, что Москва — мой любимый город. Здесь мой дом, моя семья, мои друзья, работа и любимое дело. Вообще, в силу своей профессии я много раз объездил страну вдоль и поперёк от Владивостока до Калининграда. Обожаю Екатеринбург — он очень самобытный. Люблю Воронеж, с Питером тоже много связано, Новосибирск… Они все разные и классные. Если говорить про заграницу, то, думаю, ни для кого не секрет — это Барселона, но, видимо, теперь туда нескоро попаду.

Акустический лес — Московские окна

Что ты можешь рассказать о родном городе? Когда там был в последний раз?

Часто бываю. Мама у меня умерла два года назад и там осталась квартира. Мы туда часто приезжаем с семьёй, моей супруге очень нравится. Там тихо и спокойно. С концертами, к сожалению, нечасто, но это вопрос не к нам. Если в 90-х в Радужном всё было можно, то сейчас контроль на контроле. Прям Советский Союз! Как-то приезжали с благотворительным концертом, которые устраивали мои радужные друзья, привезли с собой кучу коллективов, тот же «Зверобой», который сейчас гремит по всей стране. Словом, мы всегда рады приехать в родные пенаты.

Каким ты видишь отечественный рок-н-ролл к 2033 году?

Честным. Всё будет хорошо. Будем жить!

Состав группы Акустический лес на момент интервью:

  • Стаc Кондаков — музыка, текст, вокал, акустическая гитара,
  • Роман Бирюков — запись, сведение, бас-гитара,
  • Александр Денисов — гитара, бэк-вокал,
  • Максим Греков — гитара,
  • Игорь Конобеев — ударные, перкуссия.

Ирина «Sheila» Агафонова-Бодунова
Специально для блога Мой рок-н-ролл

Примечание редакции
Поделиться: